Вердикт - Страница 122

122

— Вы ведь оба живете под вымышленными именами, не так ли? — спросил Фитч.

— Нет. Это наши настоящие имена. Больше никаких вопросов о нас, Фитч. Все это не важно. Времени мало, а работы много.

— Может, начнем с того, что вы расскажете мне, насколько далеко зашли в своих отношениях с противной стороной? Что известно Рору?

— Ничего ему не известно. Мы крутились возле него и наводили тень на плетень, но впрямую с ним не связывались.

— Вы бы порвали с Рором, если бы я об этом попросил?

— Да. Мне нужны деньги, Фитч. Николас вошел в жюри потому, что мы так спланировали. Мы очень много поработали, чтобы достичь этого. И мы дойдем до победного конца, потому что все участники игры продажны: вы, ваш клиент, мой партнер и я. Продажны, но ловки. Мы загрязняем среду, но так, что засечь нас невозможно.

— A Pop? У него возникнут подозрения, если он проиграет процесс. Он будет подозревать, что вы заключили сделку с табачными компаниями.

— Pop меня не знает. Мы никогда с ним не встречались.

— Да бросьте.

— Клянусь, Фитч. Я просто хотела, чтобы вы думали, будто я встречалась с ним, но на самом деле этого не было. Это могло бы случиться, если бы вы отказались пойти на переговоры.

— Вы знали, что я охотно пойду на них.

— Конечно. Мы знали, что вам более чем желательно купить вердикт.

О, у него было столько еще вопросов! Как они узнали о его существовании? Как добыли его телефонные номера? Почему не сомневались, что Николас окажется среди кандидатов в присяжные? Как сделали так, что он попал в жюри? И откуда, черт возьми, они узнали о Фонде?

Когда-нибудь, когда все будет позади и спадет напряжение, он задаст их. Он с удовольствием поболтал бы с Марли и Николасом за долгим обедом, чтобы получить все интересующие его ответы. Восхищение Фитча ими росло день ото дня.

— Пообещайте, что не вычистите Лонни Шейвера из жюри, — попросил он.

— Пообещаю, если вы скажете, почему так держитесь за него.

— Он — наш.

— Откуда вы знаете?

— У нас есть свои способы получать информацию.

— Послушайте, Фитч, если мы работаем вместе, почему бы нам не быть откровенными друг с другом?

— Вы совершенно правы. Почему вы избавились от Херреры?

— Я вам уже говорила. Он осел. Он не любил Николаса, и Николас не любил его. Кроме того, Николас и Хенри By — приятели, так что мы ничего не потеряли.

— А почему вы выгнали Стеллу Хьюлик?

— Просто чтобы удалить ее из комнаты присяжных. Она была невыносима и раздражала всех.

— Кто следующий?

— Не знаю. Остался кто-нибудь один. От кого нам избавиться?

— Не от Лонни.

— Тогда скажите мне — почему?

— Ну, скажем, Лонни куплен, ему заплатили. Его наниматель к нам прислушивается.

— Кого еще вы купили?

— Больше никого.

— Да будет вам, Фитч. Вы хотите выиграть или нет?

— Конечно, хочу.

— Тогда выкладывайте все начистоту. Через меня вам легче всего добиться нужного вердикта.

— И дороже всего.

— Но не думали же вы, что я стою дешево? Что вам даст вытягивание информации из меня?

— А что мне даст передача информации вам?

— Ну это как раз очевидно. Вы сообщаете ее мне. Я — Николасу, а он лучше ориентируется, как действовать, на что стоит тратить время. Что там с Глэдис Кард?

— Она — стадное животное. У нас на нее ничего нет. А что думает Николас?

— То же самое. А Энджел Уиз?

— Она курит, и она чернокожая. Здесь — как ляжет карта. Энджел тоже пойдет за тем, кто ее поведет. А что думает Николас?

— Она пойдет за Лорин Дьюк.

— А за кем пойдет Лорин Дьюк?

— За Николасом.

— Сколько у него сейчас последователей? Сколько членов в его маленькой секте?

— Для начала Джерри. А поскольку Джерри спит с Сильвией, можно и ее включить. Затем Лорин с Энджел.

Затаив дыхание, Фитч быстро считал:

— Пять. И это все?

— С Хенри By — шесть. Шесть уже в копилке. Считайте дальше, Фитч. Что у вас на Сейвелла?

Фитч заглянул в свои записи, делая вид, что хочет освежить память. На самом деле все, что он принес с собой в чемоданчике, было прочитано и перечитано сотни раз и почти выучено наизусть.

— Ничего. Больно уж он чудаковатый, — печально заключил Фитч, делая вид, что ужасно расстроен провалом всех своих попыток добыть повод для шантажирования Сейвелла.

— Какой-нибудь компромат на Хермана имеется?

— Нет. А что думает о нем Николас?

— К тому, что скажет Херман, будут прислушиваться, но не обязательно последуют за ним. У него не много друзей, но и неприязни к нему никто не испытывает. Вероятно, он останется в одиночестве.

— И на чьей же стороне?

— Он — единственный человек в жюри, которого трудно раскусить, потому что он свято соблюдает указание судьи и ни с кем не обсуждает дело.

— Ну и выдержка!

— У Николаса будет девять голосов еще до начала заключительных дебатов, а может, и больше. Ему нужно лишь несколько дополнительных рычагов, чтобы воздействовать на некоторых своих коллег.

— На кого, например?

— Рикки Коулмен.

Не глядя на стакан, Фитч отпил из него, поставил на стол и рукой промокнул усы. Она наблюдала за каждым его движением.

— Ну здесь можно кое-что поискать, — сказал он.

— Фитч, ну почему вы все время играете со мной? Либо у вас что-то есть на нее — либо нет. Либо вы мне сообщите свою информацию, чтобы я могла, в свою очередь, сообщить ее Николасу и помочь ему добыть ее голос, либо сидите тут на своих материалах и ждите, прыгнет Рикки к вам в лодку или нет.

— Ну, скажем, это темная личная тайна, которую она очень хотела бы скрыть от своего мужа.

— Ну а от меня, Фитч, зачем вам ее скрывать? — сердито сказала Марли. — Разве мы не вместе работаем?

122