Вердикт - Страница 48

— Прочтите, — сказал Тонтон, постукивая карандашом по подбородку, — и на следующей неделе мы все обсудим. Это абсолютно стандартный договор. В главе, где речь идет о вознаграждении, сделаны пропуски. Мы заполним их позднее.

Лонни лишь мельком взглянул на первую страницу и положил проект договора в уже пухлую стопку других бумаг. Тонтон выхватил из портфеля какой-то бланк и, кажется, приготовился к нудному допросу.

— Всего несколько вопросов, — сказал он.

В мозгу у Лонни вспыхнула картинка зала суда в Билокси, где адвокаты всегда имели “всего несколько вопросов” к свидетелям.

— Конечно, — ответил Лонни, взглянув на часы — не смог удержаться.

— Были ли у вас какие бы то ни было неприятности с законом?

— Нет. Лишь несколько штрафов за превышение скорости.

— Не предъявлял ли кто-нибудь лично вам судебного иска?

— Нет.

— А вашей жене?

— Нет.

— Были ли вы когда-нибудь занесены в списки банкротов?

— Нет.

— Подвергались ли аресту?

— Нет.

— Предъявляли ли вам обвинение?

— Нет.

Тонтон перевернул страницу.

— Были ли вы в качестве управляющего магазином вовлечены в судебную тяжбу?

— Да, дайте-ка вспомнить. Около четырех лет назад один старик поскользнулся на мокром полу и упал. Он подал иск. Я давал письменные показания.

— Суд состоялся? — с большим интересом спросил Тонтон. Он уже просмотрел то дело, и у него в портфеле лежали копии всех документов, дело того старика было известно ему в мельчайших подробностях.

— Нет. Страховая компания уладила дело, не доводя до суда. Они заплатили ему тысяч двадцать, кажется.

Старик получил двадцать пять тысяч, Тонтон внес эту цифру в свой опросный лист. По сценарию Тикеру полагалось в этом месте воскликнуть:

— Чертовы адвокаты! Обществу от них только вред. Тонтон взглянул на Лонни, потом на Тикера, потом обиженно произнес:

— Я не выступаю в суде.

— О, я это знаю, — спохватился Тикер. — Вы — хороший парень. Я ненавижу только тех алчных адвокатов, которые выколачивают денежки за несчастные случаи.

— Знаете, сколько денег мы выплатили в прошлом году по искам об ответственности за продукцию? — спросил Тонтон, словно Лонни мог дать сколько-нибудь точный ответ на этот вопрос. Он лишь покачал головой.

— “Листинг” выплатила более двадцати миллионов.

— Только чтобы отвадить акул, — подхватил Тикер.

Наступила драматическая или по крайней мере претендующая на драматизм пауза — Тонтон и Тикер кусали губы от отвращения к этим акулам, словно воочию видя те деньги, которые были выброшены, чтобы предотвратить судебное преследование. Затем Тонтон снова заглянул в свой опросный лист, потом перевел взгляд на Тикера и спросил:

— Полагаю, вы не обсуждали обстоятельств дела, по которому мистер Шейвер выступает присяжным?

Тикер изобразил удивление:

— Какое это имеет значение? Лонни в нашей команде, он один из нас.

Тонтон, казалось, проигнорировал его слова.

— Этот табачный процесс в Билокси будет иметь серьезные последствия для всей экономики, особенно для таких компаний, как наша, — сказал он, обращаясь к Лонни, который, вежливо кивая, старался понять, как этот процесс может повлиять на кого бы то ни было, кроме “Пинекса”.

— Я не уверен, что это можно обсуждать, — сказал Тикер Тонтону.

— Все в порядке, — ответил Тонтон, — я знаю судебную процедуру. Вы не возражаете, Лонни? Я хочу сказать, мы ведь можем вам доверять, не так ли?

— Конечно. Я никому не скажу ни слова.

— Если истица выиграет и будет вынесен обвинительный приговор, начнется обвал судебных процессов против табакопроизводителей. Судейские адвокаты с ума сойдут от счастья. Они разорят все табачные компании.

— Мы, Лонни, зарабатываем деньги далеко не только на продаже табака, — очень уместно вставил Тикер.

— После этого они, вероятно, примутся за производителей молочной продукции и станут доказывать, что холестерин убивает людей. — Голос Тонтона звучал все более патетично, адвокат склонился к столу — тема задела его за живое. -

Этим процессам нужно положить конец Пока табачные компании не проиграли ни одного, а побед у них на счету что-то около пятидесяти пяти. Это потому, что присяжные всегда понимали: люди курят на свой страх и риск, сознательно.

— Лонни тоже понимает это, — почти оправдываясь, сказал Тикер.

Тонтон глубоко вздохнул:

— Не сомневаюсь. Простите, если я сказал лишнее. Это потому, что слишком много поставлено на кон там, в Билокси.

— Ничего, — ответил Лонни. Его этот разговор действительно не тревожил. В конце концов, Тонтон — адвокат, он, безусловно, знает законы, и, следовательно, ничего предосудительного в том, чтобы поговорить о судебных процессах вообще, не вдаваясь в подробности, нет. Лонни был удовлетворен. Его приняли. Он им подошел.

Вдруг Тонтон разулыбался, стал укладывать свои бумаги и пообещал позвонить Лонни в середине недели. Встреча окончилась, Лонни был свободен. Кен отвез его в аэропорт, где тот же самый лайнер с теми же славными пилотами ждал его, готовый взлететь в любую минуту.

* * *

Метеорологи объявили, что во второй половине дня возможен небольшой дождь. Стелле только это и нужно было. Сколько ни убеждал ее Кэл в том, что на небе — ни облачка, она даже взглянуть в окно не желала. Заказав две “Кровавые Мэри”, она выпила их, закусила жареным сыром и легла спать, закрыв дверь на цепочку и подперев ее стулом. Кэл, воспользовавшись случаем, отправился на пляж, где разгуливали девушки без бюстгальтеров. Об этом пляже он много слышал, но из-за жены никогда не мог его посетить. Пока она была заперта в их номере на десятом этаже отеля, он был волен бороздить пески, наслаждаясь видом юной плоти. Кэл потягивал пиво в баре под тростниковой крышей и думал о том, как замечательно началась эта поездка. Поскольку жена боится, что ее увидят, кредитные карточки останутся нетронутыми в эти выходные.